Рита жила у бабы Маши, ходила в школу, но оставалась замкнутой. Училась хорошо. Гуляла только на участке у дома. Мария слышала, как девочка всхлипывает по вечерам.
Рита неторопливо шла из школы домой. Баба Маша очень хорошая была, как и бабушка всегда ждала ее дома.
— Я пришла… — Рита открыла дверь в дом и, не договорив, попятилась назад.
За столом у бабы Маши сидели полная строгая женщина с начесанными волосами в высокую прическу и худенький мужчина в очках. На столе разложены были какие-то бумаги. Баба Маша растерянно посмотрела на Риту.
— Рита, постой! – Но девочка уже захлопнула за собой дверь.
— Вот видите. Неуправляемый ребенок. Вы уже не молодая. Вам не справиться с такой… девочкой, так что мы заберем ее прямо сейчас. Там ею будут заниматься психологи, воспитатели, педагоги. Ей будет там лучше.
Мария смахнула слезы уголком платка. Не верила. Не один десяток лет живет на свете. Всего повидала и наслышалась. Но ведь не отстанут. Кто заступится за них? Она вышла следом за Ритой. Девочка сидела с другой стороны дома на чурке для колки дров. Ее глаза были сухие. Весь ее вид выражал протест. Мария подошла и погладила девочку по голове.
— Риточка, не оставят тебя мне. Может и правда там тебе лучше будет. Это ведь не навсегда, подрастешь, вернешься. Я буду ждать тебя.
Рита встала, и ни слова не говоря, сгорбившись, пошла в избу.
Баба Маша собрала ее вещи, отдала ее документы, а Рите шепнула, что адрес поселка и немного денег зашила под подкладку куртки. С тем и проводила ее до машины. Вернулась в осиротевший дом и расплакалась.
Директор школы сочла своим долгом сообщить в органы опеки. Рита училась хорошо, не хулиганила. Но так надо по закону.
До райцентра машина добралась уже вечером. Девочку отвезли в детский дом. Рита по пустым коридорам большого трехэтажного здания шла в сопровождении старшего воспитателя. Та по дороге рассказывала о правилах и распорядке жизни, нарушать которые настоятельно не рекомендуется.
Все дети были на ужине. Рита вошла в большую комнату с кроватями и тумбочками в два ряда, по четыре с каждой стороны.
— Вот твоя постель, твоя тумбочка, — показала ей воспитатель. – Везде должен быть порядок, кровать заправлять обязательно. Располагайся. Если есть что ценное, лучше отдай сразу.
Рита помотала головой и села на кровать, сжавшись в комок. У нее ничего не было. Она даже фотографию бабушки забыла взять.
В комнату с шумом вошли девочки и сразу окружили новенькую. Самая старшая из них бесцеремонно открыла тумбочку и перетрясла вещи Риты, забрав себе кофту. Скривилась, что беднота приехала. Баба Маша положила с собой конфеты, печенье и яблоки. Их сразу разобрали и съели. Рита смотрела исподлобья, сдерживая себя, чтобы не расплакаться. Большинство девочек были старше Риты. Большеглазая кудрявая девочка была ее ровесницей. И еще одна четвероклассница маленького роста.
— Чего молчишь, немая. Как зовут тебя? – Спросила самая высокая и худенькая девочка.
— Рита.
— Рита-корыто, — передразнила унылым голосом заводила. — А я Светка-конфетка, а это Крыса, потому что Кристина, а это Зайка, … она называла девочек по кличкам, производным от имен или фамилий. Рита старалась запомнить, но понимала, что дружить с ними вряд ли будет.
Утром в общей умывальной она не смогла заплести себе косички. Волосы торчали во все стороны. За ее спиной шептались и хихикали девочки. Выглядела она неряшливой. Лишь Зайка-Зойка посочувствовала, подошла и тихо сказала, что ночью ей обкорнали волосы. Предупредила, за растрепанный вид ей попадет. И вышла.
Рита намочила волосы и завязала хвостики. Но они все равно вылезали из резинок, торчали в разные стороны. Воспитатель в столовой сделала ей замечание под насмешки остальных детей.
За завтраком одна девочка толкнула ее под локоть, когда Рита хотела отпить чай из стакана. Стакан выпал, чай вылился на кофту и юбку. От неожиданности Рита вскочила. Раздался общий смех. Ее вывели из столовой, отправили переодеться, наказав не опаздывать на уроки.
Она вышла из комнаты, когда прозвенел звонок. Где находились классные комнаты, Рита не могла вспомнить. Она бегала по пустым коридорам, спросить было некого. Решила вернуться в спальню, чтобы над ней не смеялись в классе. Потом ее предупредили, что в следующий раз последует наказание за пропуск уроков.
Так день за днем началась череда насмешек, унижений, издевательств. Рита никогда не знала, что случится в следующую минуту. Поэтому просто сжималась и настораживалась, когда воспитателей не было рядом, а дети устраивали ей испытания на прочность. Жаловаться бесполезно. Ее об этом предупредила Зайка. Будет только хуже. И Рита молчала.
За несколько месяцев в детском доме она из спокойной девочки превратилась в испуганного зверька, пугливо выглядывающего из норки своего страха и одиночества. По ночам она беззвучно плакала, уткнувшись в подушку: «Забери меня, бабушка, пожалуйста, забери меня к себе. Я не выдержу здесь. Не могу больше».
К одиннадцати годам Рита вдруг вытянулась, подросла, стала ладной и красивой девочкой. Волосы ей больше не подрезали, да и задирать стали меньше. Она научилась давать сдачи, драться, стала сильной. Она переросла многих девочек старше ее.
Но пришла другая беда. На красивую девочку стали посматривать старшеклассники, не давать ей прохода, подкарауливать и зажимать в коридорах.
Девчонки шептались по вечерам, что мальчики могут даже изнасиловать. Здесь это было довольно частое явление. Одна девочка забеременела, ей сделали аборт и перевели в другой интернат.
Когда приезжала комиссия или проверка, детей заставляли молчать, одевали хорошо, учили, как и что надо говорить, если спросят. Все оставалось по-прежнему — драки, воровство, избиения. Кто-то пытался убегать. Но чаще всего находили и возвращали назад. Жизнь после этого становилась только хуже.
Однажды летом устроили уборку территории детского дома. Девочки чистили дорожки, пололи и поливали клумбы с цветами, а мальчики выносили ненужные вещи из подвала и сжигали их под присмотром завхоза.
Было жарко. Рита в сарафане шла из туалета с ведром воды к выходу из дома, как из подвала вышли трое старших мальчиков и окружили ее. Забрали ведро и прижали к стене. Один больно сжал ее грудь. Она была еще маленькая, поэтому лифчиков ей не выдавали. На глазах выступили слезы от боли и унижения. Ей было всего одиннадцать с половиной лет. На лестнице послышались тяжелые шаги кого-то из воспитателей и мальчишки убежали.
С тех пор Рита старалась не оставаться одна. Особенно по вечерам. Часто Зайка-Зойка была с ней рядом. Они не договаривались. Само так получалось. Обе оберегали друг друга, но не дружили.
После этого случая Рита решила, что при первой возможности сбежит из детдома. Но возможностей сбежать было очень мало, можно сказать, не было.
