— Ой! — снова простонала она от резкой боли,прокатившейся по нижней части живота. 56-летняя женщина в муках согнулась пополам и присела между грядками,пытаясь перевести дух после очередного приступа.
Сидя на земле и тяжело дыша,Клавдия в ужасе размышляла: — Такого со мной раньше никогда не было. Это конец. Я умираю. Но ведь я так хочу еще пожить,хочется нянчить внуков,— прошептала она себе под нос,и крупные капли слез катились по ее раскрасневшемуся лицу.
С трудом завершив работу в огороде,Клавдия медленно поплелась домой. Настроение было ниже некуда,тяжесть на душе не давала покоя.
— Что у нас на обед? — строго поинтересовался муж Мирон,едва Клавдия переступила порог. Он был добрым человеком,но слишком уж любил порядок во всем. Любое отклонение от привычного распорядка сразу выводило его из себя.
— В холодильнике есть суп,— еле слышно прошептала она,опускаясь на диван,после чего разрыдалась как белуга.
Мирон,испугавшись,тут же подбежал к жене,схватив ее за руку. — Клавдия,что с тобой? Что-то потеряла?
— Я умираю,Мирон. Точно говорю,умираю,— едва выговаривая слова,проговорила Клавдия.
— Да ты что? — удивленно воскликнул Мирон,округлив глаза. — С чего ты взяла?
— Эти сильные боли в животе и спине не дают покоя. Еле хожу,ноги волочатся. Наверное,это неизлечимая болезнь,— заикаясь,прошептала она,пытаясь сдержать слезы.
— Ну что ты,Клава,да не может этого быть,— ответил Мирон,совсем не удивившись. — Помнишь,у нашей соседки Татьяны обнаружили рак,так она исхудала до ужаса. Одна кожа да кости остались. А тебя вон как разнесло за последнее время,как весеннюю реку. Какая же ты смертельно больная?
«И вправду,— подумала Клавдия,— прав муж. В последние месяцы меня и правда разносит как на дрожжах. Но я ведь уже не молодая девушка с осиной талией,мне ведь 56 лет. Наверное,это возрастное».
Немного успокоившись,Клавдия заметила,что и приступы боли,кажется,прекратились.
— Но все же тебе нужно к нашей фельдшерице Людке сходить,— добавил рассудительный Мирон. — Может,она и к хирургу в город направит. Успокойся и пойдем обедать.
— Спасибо,Мирон,за совет. Так и сделаю.
На следующий день Клавдия сдержала обещание и отправилась в местный медпункт к фельдшеру Людмиле. Эта добрая и внимательная девушка всегда с уважением относилась к местным жителям. Клавдия не стала исключением — Людмила встретила ее как родную.
— Клавдия Михайловна,здравствуйте! Давно вас не было видно. Проходите,чувствуйте себя как дома и рассказывайте,что у вас случилось,— с теплой улыбкой произнесла Люда.
Ей нравились местные люди за их простоту и искренность.
Когда Клавдия поделилась с ней своими тревогами,Людмила постаралась сохранить спокойствие и подобрать нужные слова,чтобы поддержать женщину.
— Клавдия Михайловна,давайте не будем спешить с выводами. Я назначу вам анализы. Сдадите,получим результаты,тогда и будем говорить о чем-то конкретном. Если потребуется,назначу лечение. Договорились?
— Спасибо,Людочка,ты настоящий светлый человечек,— от всей души поблагодарила Клавдия.
— Пока не за что,будьте здоровы,Клавдия Михайловна.
То субботнее утро Клавдия запомнит надолго. Она,как обычно,убиралась по дому и собиралась выйти в огород,когда раздался телефонный звонок.
— Клавдия Михайловна,это Людмила,фельдшер. Пришли результаты анализов. Можете сегодня зайти?
— Конечно,Людочка,приду,— сразу же согласилась Клавдия.
В трубке повисла тревожная пауза,словно Людмила хотела что-то сказать,но не решалась.
Клавдия почувствовала неладное. Интуиция подсказывала ей,что-то не так,да и голос Людмилы звучал с заметным волнением.
— Людочка,что со мной? — спросила она,едва переступив порог медицинского кабинета. — Я умираю?
— Нет,Клавдия Михайловна,что вы,— замялась Люда. А затем на одном дыхании выпалила: — Вы беременны!
Клавдия,услышав эти слова,застыла на месте,словно восковая фигура. Лишь через несколько секунд до нее дошел смысл услышанного.
— Что? — в ужасе прошептала она,побледнев. — Это неправда! — вскрикнула она так,что фельдшер испугалась и отскочила в сторону.
Через мгновение до Клавдии дошло,что произошла ошибка: — Мои анализы перепутали. Да,точно,иначе быть не может. Не могу я в 56 лет забеременеть,это же абсурд. Люда,узнай еще раз,это ошибка.
Людмила только покачала головой.
— Клавдия Михайловна,здесь нет никакой ошибки. Это ваши анализы. Да,возраст у вас большой,и забеременеть в таком возрасте — редкость. Один случай на миллион,и этот случай ваш. Главное сейчас — не паниковать.
Клавдия почувствовала,как ее руки и ноги стали холодными. А затем,разозлившись на весь мир,она воскликнула:
— Успокоиться? Да вы шутите? Мне не нужна эта беременность,абсолютно не нужна. Если я и правда беременна,то немедленно делайте аборт. Я больше не буду рожать,свое уже отрожала.
Людмиле было непросто справиться с натиском Клавдии Михайловны,но она собрала всю свою волю в кулак и,сохраняя спокойствие,ответила:
— Аборт делать уже поздно,у вас почти четыре месяца беременности. И это еще не всё,Клавдия Михайловна. У вас не один ребенок,а двое.
Эти слова словно обрушили на Клавдию непосильную ношу. Она осела на стул,ее руки бессильно свисали,а взгляд застыл в одной точке. Людмила,испугавшись,быстро подошла к ней,предложила глоток воды.
— Ничего,мы будем следить за беременностью,всё будет в порядке,— старалась утешить Люда,хотя сама едва сдерживала волнение. Такого в её практике ещё не случалось.
Когда Клавдия Михайловна немного пришла в себя,Людмила осторожно спросила:
— Может,я могу чем-то ещё помочь?
— Нет,— отрешённо произнесла Клавдия,медленно направляясь к двери,словно неся на себе тяжелый груз,свалившийся на её плечи.
Людмила долго смотрела ей вслед,думая о своей жизни. Для неё бы такая новость не стала бедой,наоборот,она бы восприняла её как величайшее счастье. Она с Егором многие годы пыталась завести ребенка,но многочисленные попытки оказались тщетными. В итоге их брак распался,так и не выдержав этого испытания.
Ещё хуже стало после развода. Людмиле пришлось столкнуться с насмешками коллег в детской больнице,где она работала. Её дразнили,говоря,что сапожник без сапог. Не выдержав морального давления,она всё бросила и уехала в далёкую деревню,где никто о её прошлом не знал.
Новость о беременности Клавдии всколыхнула старую боль в душе Людмилы,снова напомнив о том,что она утратила. Для Клавдии же эта беременность казалась наказанием свыше,наказанием за какие-то неизвестные ей грехи. Всю жизнь она старалась жить честно,в согласии с мужем Мироном,вырастила дочь Иринушку,красавицу и умницу. Но вот характер у дочки оказался непростым. Уехав в город в поисках лучшей жизни,Ирина так и не смогла ни построить карьеру,ни наладить личную жизнь. Работала официанткой за скромные деньги,а замужество обернулось неудачей – её бросили через полгода после свадьбы.
Несмотря на все трудности,Ирина отказывалась возвращаться в родную деревню,но охотно принимала финансовую помощь от родителей. Клавдия никогда не жаловалась на свою жизнь,но теперь она не выдержала и сорвалась.
Медленно шагая по деревенским улицам,она ощущала,как изменилась её походка – переваливалась с боку на бок,как утка. Прошлое пронеслось перед глазами яркой лентой,а встречные приветствия сельчан только на мгновение возвращали её в реальность.
— Здоровья тебе,Клавдия! — раздавалось со всех сторон.
Но в её голове уже звучали другие слова. Ей казалось,что совсем скоро односельчане начнут её осуждать:
— С ума сошла под старость лет,зачем ей ребенок в таком возрасте? Это же позор!
От этих мыслей по коже пробежал холод. Она ясно осознавала,что не сможет выдержать насмешек. Да и Мирон,с его тяжёлым характером,вряд ли примет такой удар судьбы.
До дома оставалось совсем немного – всего лишь пересечь мост над речушкой. И тут в её голове мелькнула дикая мысль: «А что,если прыгнуть в речку и избавиться от всех проблем? Вся жизнь уже позади,Бог меня простит».
Клавдия не помнила,как оказалась на мосту,тяжело перелезла через перила и посмотрела вниз на мутную воду. Было страшно,но она решила прыгнуть. Ещё несколько секунд,и всё закончится.
Но вдруг воздух прорезал крик Мирона,её мужа,который оказался поблизости в тот самый момент. Он бросился к ней и успел остановить её от рокового шага.
Мирон внутренне сжался от страха,когда жена,залившись слезами,рассказала ему о беременности.
«Не о такой старости я мечтал,— думал он с горечью. — Хотел спокойной жизни,без пелёнок и ночных плачей. Но лучше уж так,чем потерять Клавдию». Только сейчас он осознал,как сильно она ему дорога.
Новость о беременности настолько потрясла Мирона и Клавдию,что они не решились сразу рассказать об этом дочери Ирине. Сначала им самим нужно было привыкнуть к мысли,что у них скоро появятся младенцы. Постепенно они смирились с этим,решив,что если Бог посылает им детей,значит,так тому и быть.
Вместе они часто ходили в местную церковь,молились и учились радоваться каждому новому дню,который приближал их к рождению малышей.
Дни и месяцы шли своим чередом,но беременность Клавдии давалась ей нелегко. Её ноги отекали,токсикоз и головные боли не давали покоя. Однако,все анализы и УЗИ показывали,что малыши развиваются нормально. Это было самым важным для Клавдии,и она терпеливо преодолевала все трудности,сосредотачиваясь на здоровье своих будущих детей.
Казалось,ничто не предвещало беды,но она подкралась неожиданно,из самого близкого окружения — от дочери Ирины. Клавдия и Мирон не решились рассказать ей обо всем,но кто бы мог подумать,что эта скрытность окажется их роковой ошибкой.
Сегодняшний воскресный день был особенным,ведь беременность Клавдии достигла семимесячного рубежа. Именно в этот день Ирина позвонила:
— Мам,я сегодня приеду. Можно? — раздался нежный голос дочери.
Ирина редко навещала родителей в деревне,обычно её визиты ограничивались двумя разами в год,а общение происходило в основном через редкие телефонные звонки. — Конечно,приезжай,дочка,— ответила Клавдия,чувствуя,как голос её дрогнул от волнения. Живот тут же отреагировал на её беспокойство — малыши начали активно толкаться,как будто разделяли переживания матери.
Клавдия и Мирон с нетерпением ждали вечера,когда приедет Ирина. Они жалели,что не рассказали ей о беременности раньше,понимая,что она непростая девушка и её реакция могла быть непредсказуемой. Однако то,что они услышали от неё,превзошло все их ожидания.
— Привет,пап,я ненадолго. Мне нужна ваша помощь,— бросив отцу небрежный поцелуй в щеку,пробормотала Ирина.
Через мгновение её лицо побледнело,губы начали подрагивать от возмущения.
— Это что такое? — воскликнула она,глядя на мать. — Ты что,беременная? Ты же слишком стара для этого! Совсем с ума сошла?
— Не смей так говорить с матерью! — вступился за Клавдию Мирон.
— И ты туда же! — раздражённо бросила она в сторону отца. — Вам бы уже о пенсии задуматься,а вы тут детей решили заводить!
Клавдия и Мирон остолбенели от ужаса,пока Ирина продолжала бездушно кричать,заставляя содрогаться не только воздух,но и их сердца.
«Змею на груди вырастили,» — подумал Мирон,недоумевая,как их дочь могла оказаться такой жестокой и бессердечной.
Ирина становилась всё злее,отчитывая родителей,как непослушных школьников.
— Вы хоть подумали о будущем? Сколько вам ещё жить осталось? Только не смейте на меня ничего взваливать! У меня своя жизнь,и я не собираюсь содержать ваших детей,если что! На меня не рассчитывайте! — кипела девушка.
Кровь застыла в жилах Клавдии от таких слов. Её охватили обида и горечь.
«Неужели я так плохо воспитала свою дочь,что заслужила такое отношение?» — думала она,но не могла найти ответа. Слёзы навернулись на глаза,и она проглотила грубые слова дочери,словно горькую пилюлю. Пытаясь успокоиться,она не смогла справиться с собой.
Внезапно её охватил приступ тошноты,за которым последовала невыносимая боль в животе,пронзившая всё тело. Клавдия закричала, оперлась на стену и..
медленно сползла на пол. Мирон бросился к ней,схватив за руку:
— Клавдия,что с тобой?
— Мирон,мне плохо,вызывай скорую,— еле вымолвила она.
— Но ведь ещё не время,— растерянно пробормотал он.
— Вызывай! — взмолилась Клавдия и снова закричала,согнувшись от боли,которая стала невыносимой. Лицо её побледнело,черты исказились от страданий.
Клавдия закатила глаза и обмякла на руках Мирона,напугав его до слёз. Он,дрожащими руками,набрал номер скорой помощи. — Держись,скоро приедет скорая,поедем в роддом.
Когда скорая приехала,Клавдия была в полуобморочном состоянии,только сильные приступы боли заставляли её приходить в себя. Почти через час они добрались до городского роддома. Лежа на кушетке перед операционной,Клавдия,теряя сознание,прошептала мужу:
— Прощай,Мирон. Береги детей,не оставляй их.
— А ты? — со слезами на глазах спросил он. — Меня,наверное,больше не будет… — еле слышно произнесла она,чувствуя,как последние силы покидают её.
Ожидание в приёмном отделении казалось Мирону вечностью,хотя прошло всего несколько минут. Страх и тревога захватили его полностью. Даже он,далёкий от медицины человек,понимал,что дети родятся семимесячными,недоношенными,и это может означать серьёзные проблемы со здоровьем.
Клавдия перед родами чувствовала себя ужасно,опасаясь худшего. Её последние слова и переживания сегодняшнего дня не отпускали Мирона. Боль раздирала его сердце. Он едва стоял на ногах,а присев,запрокинул голову и незаметно для себя задремал.
Проснулся он от прикосновения руки на плече.
— Мужчина,вам здесь нельзя находиться,— сказала добродушная медсестра средних лет.
— Но у меня жена рожает,роды тяжёлые,— встрепенулся Мирон.
— Здесь все рожают,это же роддом. Когда роды закончатся и дети появятся на свет,мы вам обязательно позвоним,— пообещала медсестра.
Конечно,она знала о пожилой роженице. Более того,не только она была в курсе — вся больница обсуждала эту новость. Ведь редко случается,чтобы на грани пенсии женщина решалась рожать. В таком возрасте это весьма рискованно,и никто не знает,какими родятся эти дети. Медсестра решила не усугублять положение и так уже нервничающего мужчины. Она сделала вид,будто это обычные роды,и напомнила лишь о необходимости соблюдать установленные в больнице правила.
— Конечно,— нехотя согласился Мирон,опустив голову и медленно направился к двери.
Несмотря на изнеможение,уходить он совсем не хотел. Здесь он был ближе к жене и мог бы сразу узнать новости. А дома его ждали лишь пустые стены и воспоминания,от которых становилось невыносимо тоскливо. Мысли о том,чтобы разрыдаться,не покидали его,но сдерживаться помогала только дочь Ирина. Увидев её,он почувствовал острую обиду. Девушка,словно ничего не произошло,весело разговаривала по телефону,договариваясь о встрече с подругой.
«Как можно быть такой бесчувственной? Мать отправила в больницу раньше срока и даже не думает о ней! Мы с Клавдией,похоже,совсем упустили момент,когда наша дочь из хорошей девчонки превратилась в это бессердечное существо»,— думал Мирон,чувствуя,как нарастает разочарование. Он прошел мимо дочери,даже не пытаясь заговорить с ней. Сил больше не осталось. Мирон сел на кровать,не в состоянии больше стоять на ногах,но заснуть тоже не смог. В мыслях перед ним стояла Клавдия,так ярко и чётко,как будто она была рядом.
Он никогда не предполагал,что может так сильно любить жену. Вся его жизнь прошла в тени её заботы и нежности,и он привык,что Клавдия всегда рядом,как надежная стена. Он редко говорил ей о своей любви,если вообще говорил — разве что на свадьбе. Теперь,когда Клавдия внезапно исчезла из его жизни,Мирона охватила душераздирающая тоска и одиночество,невыносимое чувство ненужности.
Он и представить себе не мог,что это чувство не только его преследовало,но и витало в операционной,где врачи боролись за жизнь Клавдии и её детей. Женщина оставалась без сознания,но операцию всё же удалось провести. Сейчас маленькие тельца двух семимесячных малышек осматривали врачи и акушерки,после чего их поместят в специальные отделения,где будет поддерживаться их жизнь.
Молодой врач Егор Зайцев не выдержал и воскликнул:
— Ну зачем ей в 56 лет было рожать? Аборт ведь сделать могла,совсем с ума сошла. Где был её гинеколог? Каким надо быть неучем,чтобы позволить бабушке рожать! И ещё раньше срока понесла.
— Да уж,— поддакнул его коллега,— сама на волоске висит,а дети,если и выживут,то точно с патологиями.
— Замолчите оба! Так нельзя выражаться в присутствии роженицы! Как вам не стыдно? — возмутился старший врач Леонид Анатольевич.
Главврач роддома перестраховался и задействовал на операцию половину персонала. Всё-таки такой случай,когда женщина почтенного возраста рожает,не каждый день встречается.
— Мы ведь ничего плохого не сказали,просто правду,— залепетали молодые врачи,— да и роженица всё равно ничего не слышит.
Но они и не подозревали,что Клавдия,на несколько секунд выпав из мрака в реальность,услышала их слова. Её тело начало биться в конвульсиях,а через несколько мгновений одна из акушерок закричала:
— Леонид Анатольевич,у неё давление резко упало!
— Да,Лера,и пульс еле ощутим. Мы можем потерять её в любой момент. Срочно начинайте реанимацию!
Весь персонал бросился на помощь,но случилось непоправимое. Через двадцать минут Клавдии Михайловны не стало. Её организм не выдержал такого адского напряжения.
Слезы навернулись на глаза акушерок и Леонида Анатольевича,а молодые врачи с виноватым видом отступили к стене.
Но,как часто бывает,беда не приходит одна. Пророчества одного из врачей вскоре сбылись. Дети Клавдии родились с патологиями. У одной из малышек не до конца развился зрительный нерв,и она почти ничего не видела. У другой был серьёзный порок сердца,и врачи предсказывали,что она не проживёт и двух месяцев.
Весть о смерти Клавдии и страшные диагнозы её детей стала ударом для Мирона. Нет,он не покончил с собой,но его разум навсегда отказался принять случившееся.
Сельские женщины не могли перестать говорить о трагедии Мирона и Клавдии.
— Слышишь,Васильевна,Мирон после смерти Клавдии с ума сошёл. Лично слышала! — щебетала одна из соседок.
— Согласна,Матвеевна. Я вчера у него спросила,когда похороны Клавдии,а он как не в себе. Даже в больницу перестал ходить. Видать,не выдержал горя,— поддакнула другая.
Обычно деревенские разговоры — это просто сплетни,но в этот раз сплетни оказались горькой правдой,в которую даже Ирина,дочь Мирона,не хотела верить. Внезапная смерть матери потрясла её. Она всегда считала,что родители будут рядом,и не была готова к их уходу. Но даже и в этот момент ей не приходило в голову,что в смерти матери есть и её вина. Сердце Ирины стало таким жестоким,что она не чувствовала угрызений совести и не думала о раскаянии.
— Пап,нам нужно похоронить маму. Давай решать,как будут проходить похороны,— волнуясь,сказала девушка.
— Что,дочка? О чём ты? Кого хоронить? Мама уехала к своим,к твоей бабушке,скоро вернётся,— ответил Мирон с полным спокойствием.
— Папа,ты что? Бабушка давно умерла,и мама тоже вчера умерла.
— Ай-яй-яй,Ирочка! Опять начиталась своих взрослых книжек о покойниках,— покачал головой Мирон. — Вот мама вернётся,она тебя за это наругает. Смотри,какая погода на улице хорошая,солнышко светит. Сходи погуляй,а то скоро в школу,некогда будет. Иринушка,только недолго гуляй,возвращайся пораньше,чтобы мы с мамой не волновались.
Ирина с ужасом смотрела на отца,не находя в себе сил продолжать разговор.
Ирина задрожала от страха,едва услышав его слова. Её руки и ноги подкашивались,и,не справившись с паникой,она стремглав выбежала на улицу,стуча в дверь соседнего дома.
— Тётя Галя,откройте,пожалуйста! — в отчаянии закричала она.
— Иду,иду! — отозвался голос из глубины дома. Через несколько мгновений дверь распахнулась,и на пороге появилась Галина Матвеевна. Она дружила с мамой Ирины,когда они вместе работали на почте.
— Ира,что случилось? — с тревогой спросила женщина.
— Маму надо похоронить. А папа… — Ирина замялась,не зная,как объяснить происходящее. — Он всё забыл,как будто на другую планету улетел. Помогите,пожалуйста!
— Ты права,Ира. Некоторые боли настолько сильны,что не каждый человек может их вынести. Похороны мы организуем,не переживай. В деревне твою маму все уважали и любили. Но что делать с её детьми?
Этот вопрос застал Ирину врасплох.
— Тётя Галя,я не смогу их взять. Как я их одна подниму без денег? Моей зарплаты официантки даже на подгузники не хватит,а ведь дети ещё и больные…
— Поговори с роддомом,Ира. Я слышала,что там можно оформить отказ от детей,— сказала Галина Матвеевна,хоть её сердце разрывалось от этих слов. Наверное,Бог накажет её за это,но кому ещё отдать больных младенцев? Ирина молода,ветреная,незамужняя… Что она с ними сделает? У неё нет ни желания,ни средств,чтобы воспитывать детей. Мирон,её отец,после смерти жены потерял рассудок. А среди родственников Клавдии нет никого,кто мог бы забрать детей на воспитание. Все подруги Клавдии,как и сама Галина,уже не молоды и не очень здоровы,любой из них тоже может вскоре оказаться на кладбище.
«Прости меня,Господи,за то,что советую отказаться от детей. Это большой грех,я знаю. Но в данный момент им будет лучше под опекой государства. Может,когда-нибудь какая-нибудь бездетная пара возьмёт их в семью. Я слышала,такое случается,даже если дети больные»,— тихо молилась Галина,произнося слова покаяния.
Галина Матвеевна сдержала своё обещание: она организовала похороны Клавдии Михайловны. Всей деревней её хоронили,все знали и любили её. Из-за этого горечь утраты была ещё сильнее. Но семья Клавдии Михайловны не была рядом в этот скорбный момент.
Ирина пришла на похороны,но держалась в стороне,боясь подойти к гробу и посмотреть на лицо матери. Так и не нашла в себе смелости подойти и попросить прощения за свой поступок. Мирон и вовсе не пришёл на кладбище — он продолжал пребывать в своём счастливом забвении,вспоминая те времена,когда они с Клавдией были молоды,а Иринка только пошла в школу.
Кладбищенскую тишину нарушил протяжный бабий плач,заполнивший воздух своим многоголосьем,но через несколько минут всё смолкло. Похоронная процессия медленно двинулась обратно в деревню,опустив головы. Лишь одна фигура осталась на кладбище,рыдая у свежей могилы. Это была фельдшер Людмила,которая первой обнаружила беременность Клавдии. Она винила себя в её смерти: не досмотрела,не направила вовремя на обследование,УЗИ показало неверные результаты. Патологию у детей она тоже не разглядела.
— Ой,Клавдия Михайловна,тётя Клава,что же я натворила? Простите меня,если сможете. Я всю жизнь буду вымаливать у вас прощение на коленях. Ваше тело мертво,но душа ещё жива и слышит меня,— шептала Людмила,а слёзы не прекращали литься по её щекам.
Вдруг её осенило,и она вздрогнула всем телом. Затем,подняв залитые слезами глаза к хмурому небу,она произнесла слова,словно клятву:
— Клавдия Михайловна,я хочу искупить свою вину перед вами и Богом. Я мечтаю сделать то,что не смогли сделать вы. Я вырасту и воспитаю ваших детей. Я верю,что они будут жить,за себя и за вас. Обещаю! И я сделаю всё,чтобы сдержать это обещание.
Слова исходили от самого сердца,они были искренними и настоящими. Ещё долго Людмила не могла оторваться от могилы,пока проливной дождь не заставил её вернуться домой. Такие обещания не бросают на ветер,и если дала клятву — значит,нужно её выполнять. Поступить иначе — значит,не уважать себя. Поэтому Людмила решила сразу приступить к осуществлению задуманного.
На деревне ничего не утаишь,и Люда знала,что произошло с Мироном,мужем Клавдии. На следующее утро она поспешила в роддом,где встретила Ирину,которая только что написала заявление об отказе от детей матери. Не сдержав эмоций,Людмила сразу же ворвалась в кабинет заведующей роддома,Елены Сергеевны.
Людмила явно не была в настроении. Недавно скончалась пожилая женщина после сложной операции,несмотря на присутствие целой команды врачей,которые так и не смогли спасти её жизнь. Это было одно из тех событий,за которые похвал не дождёшься. Ещё и новорожденные с патологией — отказ от них стал очередной головной болью.
— Что вам нужно? — наконец,подняв голову от бумаг,раздражённо спросила заведующая.
Когда Людмила объяснила причину своего визита,Елена Сергеевна лишь недоверчиво покрутила пальцем у виска.
— Девушка,вы фельдшер,а такую чушь несёте. Роддом не занимается выдачей детей на усыновление,это прерогатива детских домов. А если речь идёт о детях пожилой пациентки,вам должно быть известно,что они родились недоношенными и находятся под круглосуточным наблюдением врачей. Я не могу вам помочь. Прошу вас покинуть помещение.
От неожиданности Людмила на мгновение потеряла дар речи,а затем,не добившись желаемого,вышла из кабинета.
«Ничего,не отчаивайся. Никто не обещал,что будет легко»,— успокаивала себя Люда.
Она с нетерпением ждала,когда девочек передадут в детский дом. Несмотря на осторожные прогнозы врачей,малышки всё-таки выжили. Людмила не переставала молиться за их здоровье и с радостью ходила по магазинам,покупая детские вещи,представляя себе момент встречи с ними.
Прошло полгода,прежде чем Людмиле удалось снова прийти в детдом и подать прошение об удочерении девочек.
Директор детского дома,Татьяна Сергеевна,оказалась доброй женщиной,но её слова повергли Людмилу в шок.
— Простите,Людмила,но у девочек уже есть приёмная семья. Это обеспеченная пара среднего возраста. Они вот-вот завершат оформление документов на удочерение.
— Но как же так? — воскликнула Людмила,— ведь девочки должны были быть у меня!
Директор с удивлением посмотрела на встревоженную молодую женщину.
— А почему именно у вас? Вы не замужем,живёте одна в небольшой квартире,ваша зарплата скромная. Как вы собираетесь содержать детей и обеспечивать их лечение? Вы ведь знаете,что обе девочки нуждаются в постоянном медицинском уходе.
— Но… — Людмила пыталась найти слова,но они не приходили.
— Вот именно. Чудо,что для таких девочек нашлась приёмная семья. Видимо,они родились под счастливой звездой,— уверенно заявила Татьяна Сергеевна.
Людмила сидела,охваченная отчаянием. Она понимала,что это конец,что ей не удастся исполнить обещание,данное на могиле Клавдии. Жестокая жизнь! Как же она её ненавидела! Девушка сжалась от боли и возмущения,в глазах появились слёзы.
Вдруг в дверь постучали,и в кабинет вошли мужчина и женщина лет пятидесяти пяти.
— Татьяна Сергеевна,мы принесли документы на удочерение,— сказала женщина,протягивая папку.
— Здравствуйте,спасибо! Присаживайтесь,Ольга Ивановна,Виктор Сергеевич. Людмила,вы уже уходите,— заметила заведующая,бросив на девушку неодобрительный взгляд.
Люда сразу поняла,что перед ней будущие приёмные родители девочек. В порыве отчаяния она умоляла их выслушать её. Людмила рассказала свою грустную историю так искренне и проникновенно,что это растопило сердца Ольги Ивановны и Виктора Сергеевича.
— Людмила,мы видим,что вы добрый человек. Но всё равно не можем отказаться от девочек. Понимаете,им требуется дорогостоящее лечение. Однако мы можем предложить вам место няни,тогда вы будете всё время рядом с детьми. Вы согласны?
— Да,— тихо ответила Люда,осознавая,что это её единственный шанс. — Как вы их назовёте?
— Мы с мужем решили назвать их Клавдией и Викторией,— с улыбкой сказала Ольга Ивановна.
Услышав имя Клавдия,лицо Людмилы просветлело. Она поняла,что всё должно сложиться как нельзя лучше.
Предстоял долгий и сложный путь,но деньги приёмных родителей и молитвы Людмилы сделали своё дело. Виктории в раннем детстве провели дорогостоящие операции на сердце за границей. Клавдии же потребовались операции на зрение,чтобы она,пусть и в очках,могла видеть мир своими глазами.
Прошло 18 лет,которые пролетели незаметно. Всё это время Людмила была рядом. Она жила вместе с приёмными родителями и девочками в большом частном доме. С первого дня к ней относились как к члену сплочённой и дружной семьи.
Во многом благодаря Люде,Клавдия и Виктория из задиристых и непослушных девчонок выросли в умных,воспитанных и добрых девушек. А вскоре они поступят в престижные университеты.
Людмила так и не создала свою семью,да и не стремилась к этому. Девочки стали её семьёй. И лучшей жизни она себе и представить не могла.
День,когда девочки назвали её мамой,стал самым счастливым моментом в её жизни. Только тогда Людмила с гордостью сказала:
«Видите,тётя Клава,я справилась,я сдержала слово! Теперь вы должны быть счастливы на небесах,а я буду счастлива здесь,на земле. Когда-нибудь мы обязательно встретимся,вот увидите. Обещаю».
