Старый двор тонул в серости. Унылые бетонные стены многоэтажек давили сверху, словно грозящие обрушиться скалы. Асфальт был потрескавшимся, заросшим травой, а единственная детская площадка, когда-то цветная и шумная, теперь напоминала заброшенный корабль-призрак. В воздухе витал запах сырости, гниющих листьев и стоявшего мусора, который валялся, будто бы нарочно, у самого входа в каждый подъезд. Воздух был пропитан безысходностью, словно всё вокруг изнывало от неизбежности. Время здесь замерло, отсчитывая только дни, лишённые надежды на что-то новое. Жизнь в этом дворе казалась бесконечным ожиданием, когда-то начавшаяся и на долгие годы замершая в однообразии.
Именно здесь жил дед, старый дворник, воплощение одиночества и отчаяния. Он казался частью самого двора, его серым, неухоженным дополнением. Седая борода, спутанная и клочками свисающая до груди, словно отражала неухоженность самого старика. Его лицо, избороздённое морщинами, говорило о бесчисленных годах, прожитых в грусти. Глаза, глубоко посаженные под густыми бровями, обычно были полуприкрыты, а когда он смотрел на людей, в них вспыхивала злобная искра.
Дед редко улыбался. На его губах чаще всего обитала едва заметная, но глубокая угрюмость. Он ворчал себе под нос, словно был в постоянном споре с самим собой и с миром, который его окружал.
Странный, нелюдимый, он всегда был пьяным, но пьянство его было особенным. Он не хохотал, не пел песен, не становился весёлым. Дворник просто делался ещё более молчаливым, угрюмым и отстранённым. Его пьянство не радовало, а пугало. Дети боялись старика. Они слышали от родителей страшные истории о нём, о том, что он злой и опасный. Они избегали его, не хотели попасть под его немилосердный взгляд. Дразнилки и брань были отделены от всех невидимым щитом его одиночества.
Дворник ходил по двору словно призрак, погружённый в свои мысли. Он подметал листву, собирал мусор, но делал это без какого-либо энтузиазма, словно это было наказанием, а не работой. Его жизнь казалась безнадёжной и грустной. Никто не спрашивал его, как он живёт, что с ним происходит. Он был для всех просто старым дворником, который выполнял свою работу, и никем более.
Но что-то скрывалось за этой угрюмой маской старого дворника. Что скрывалось в его сердце? Какой секрет прятался в его мрачной душе? И какое отчаяние витало в его глубоко посаженных глазах? Ответы на эти вопросы никто не знал. Старый дворник был загадкой, которая заставляла дрожать от страха детей и вызывала неловкое недоверие у взрослых.
Атмосфера страха, окутывающая деда-дворника, проникала во все уголки двора, словно туман, застилающий солнце. Дети избегали его взгляда, их игры затихали, как только он появлялся на горизонте. Старый дворник был не просто угрюмым человеком, он был символом страха, призраком, которого все боялись и не понимали.
И всё же дети не могли полностью отказаться от своего естественного любопытства. Они хотели разгадать тайну деда, понять, что скрывалось за его угрюмым взором. Однажды они решили посмотреть, что он тащит в свою подсобку, куда он складывал инструменты после уборки двора.
«Может, у него там сокровище», — шептал Ваня, самый смелый из детей.
«А может, он прячет там свою водку», — ответил Костя, поглаживая свою замусоленную куртку.
«Мы украдём у него бутылку и посмеёмся над ним», — предложил Саша, самый хитрый из них. «Пусть знает, что пить водку вредно».
Дети рассмеялись. Задом из-за угла, затаив дыхание, он подметал листву, ворчал под нос, и в его глазах мелькали усталость и отчаяние. Когда дворник закончил работу, он побрёл к своей подсобке, таща за собой не бутылку, как обычно, а небольшой пакет, обмотанный потрёпанной верёвочкой.
«Ого, что это у него?» — прошептал Ваня.
«Может, он закупился в магазине», — предположил Костя.
Дети обменялись взглядами, полными недоумения. Последние дни дед носил в подсобку не бутылки, а пакеты с неизвестным содержимым. Они не могли не заинтересоваться.
«Может, он какую-то животину приютил», — сказал Саша.
«Собаку?» — спросил Ваня.
«Или кота», — дополнил Костя.
Дети замерли в нерешительности. Они знали, что дед не любит детей, что он может закричать на них или даже ударить. Но их любопытство было сильнее страха.
«Мы должны узнать, что он там прячет», — решил Ваня, и мальчишки подошли к подсобке.
Затаив дыхание, они приложили уши к двери, но не слышали ничего, кроме шума ветра и шелеста листьев. Они попробовали открыть дверь, но она была заперта на засов изнутри. Дети посмотрели друг на друга, их глаза были полны тревоги и любопытства. Они не могли не узнать, что же скрывалось в подсобке, что прятал от всех этот угрюмый старый дворник, и какая тайна хранилась в его мрачной душе.
Ребята решили вернуться к подсобке позже, когда дед уйдёт из их двора. Но что-то в их сердцах говорило о том, что их ожидает нечто необыкновенное, нечто, что заставит их переосмыслить свой страх и неприязнь к старому дворнику.
Ведь иногда даже самые угрюмые люди скрывают в себе тайны, которые могут изменить мир вокруг них. И дети были уверены, что старик не исключение.
Следующие несколько дней стали для детей мучительной паузой. Они словно застыли в ожидании, словно волна прежде чем обрушиться на берег. Их мысли были поглощены таинственными пакетами, которые дед тащил в подсобку. Они мечтали разгадать тайну, но страх держал их в заложниках.
«Мы не можем просто так ждать», — сказал Ваня, его глаза пылали нетерпением.
«Мы должны узнать, что он там прячет», — поддержал его Костя, сжимая кулаки.
«Но он может нас застукать», — сказал Саша, его голос дрожал от страха.
«Мы будем красться как мыши», — ответил Ваня. «Никто нас не заметит».
Дети посмотрели друг на друга, их глаза горели огнём любопытства. Страх ещё не исчез, но он уже не был так силён.
Вечером, когда дед ушёл домой в свою квартиру, а солнце уже зашло за горизонт, дети решились. Они крались к подсобке словно волки к оленю, их шаги были тихими, дыхание замедленным, глаза были напряжены, будто они охотники в лесу. Ребята подошли к двери подсобки и остановились. Дверь была заперта на ключ, но между дверью и косяком была узкая щель. Ваня приложил глаз к щели и посмотрел внутрь.
«Там ничего не видно», — сказал он разочарованно, отступив.
«Может, он всё убрал», — предположил Костя.
Дети разочаровались. Они провели несколько дней в ожидании и нетерпении, а теперь их усилия оказались напрасны. Но они не могли оставить эту тайну нераскрытой.
«Он вернётся с новыми пакетами», — убеждал Ваня. «Мы должны будем подождать».
Дети разошлись, но их мысли были поглощены таинственной подсобкой. Они не могли забыть о неизвестном содержимом пакетов, которые дед тащил туда. Их любопытство было неутолимым, словно огонь, который нельзя потушить. И дети решили следить за дворником, ждать момента, когда он снова принесёт в подсобку пакеты, и попытаться узнать, что же скрывается за его угрюмой маской. Ведь тайна притягивала их как магнит. Они хотели разгадать её, хотели понять, кто на самом деле этот старый дворник.
Дни тянулись словно бесконечная вереница серых туч. Дети, одержимые любопытством, следили за дедом. Они не отводили глаз от его фигуры. Мальчишки ждали момента, когда он снова принесёт в подсобку пакеты. И вот однажды, когда дворник пришёл на работу и побрёл к подсобке, дети затаились за углом. Они дышали тихо, словно рыба в воде, но их сердца бились в груди как барабаны в боевом танце.
Дед открыл дверь подсобки и зашёл внутрь. В щель между дверью и косяком пробился тусклый свет лампочки. Дети издалека прильнули взглядами к щели, их глаза напряжённо вглядывались внутрь.
«Я ничего не вижу», — сказал Костя.
Дети разочаровались. Они снова ничего не поняли, но они не могли сдаваться.
«Мы зайдём внутрь», — решил Ваня, «когда он снова уйдёт».
«Но он может вернуться и побить нас», — предупредил Саша.
«Мы быстро», — ответил Ваня.
Они дождались, когда дед возьмёт метлу и мусорные мешки и уйдёт работать, и тихо подошли к подсобке. Ваня открыл дверь и заглянул внутрь…
———————————————————————————————-
«Там кто-то есть», — прошептал он, его глаза расширились от ужаса.
Дети заглянули в подсобку. В глубине комнаты, в тусклом свете лампочки, они увидели фигуру. Это была маленькая девочка, одетая в драное платье. Её волосы были растрёпанными, лицо испуганным, а на одежде и ноге были видны следы крови.
Дети отшатнулись.
Дети в панике бросились бежать. Они не оглядывались, не задумывались, просто бежали от ужаса, который обрушился на них в тёмной подсобке. Мальчишки неслись через двор, их ноги не чувствовали усталости. Они рванули до самого газона, который располагался на краю двора, и спрятались в густых кустах. Там, затаив дыхание, они сидели как притаившиеся зайцы. Их тела дрожали, а головы были полны непонятных мыслей. Дети помолчали, пытаясь справиться с шоком. Их глаза были полны ужаса и недоумения. Что они увидели? Что произошло? Кто эта девочка и что делала она в подсобке старого дворника?
Их жизнь разделилась на «до» и «после». Теперь они были не просто детьми, которые дразнят старого дворника и крадут у него бутылки с алкоголем. Теперь они были свидетелями чего-то ужасного, чего-то, что перевернуло их жизнь с ног на голову.
«Маленькая девочка в драном платье с испуганными глазами и следами крови… Это был кошмар», — шепнул Ваня, его голос дрожал.
«Нет, это было по-настоящему», — твёрдо ответил Костя, его глаза расширились от ужаса.
Саша, обычно самый хитрый и рассудительный, молчал. Его лицо побледнело. Они не могли понять, что произошло, что делала девочка в подсобке деда, почему она была в крови, и что, чёрт возьми, делал дед с этой девочкой.
«Он маньяк! Мы должны рассказать взрослым», — сказал Ваня, его голос стал решительнее.
Они вышли из кустов и побежали к ближайшему подъезду. Родители были на работе, было решено обратиться к соседям.
«Тётя Люба! Тётя Люба!» — кричал Ваня, стуча в дверь.
Тётя Люба, их соседка, открыла дверь, ещё не проснувшись.
«Что случилось, дети?» — поинтересовалась она сонно, сморщившись.
«Какая девочка? Там только инструменты, которые хранит дворник».
«Мы видели! Она была там!» — упорствовал Ваня. «В драном платьице, грязная. Мы не можем ошибаться!»
Тётя Люба покачала головой и закрыла дверь. «Не фантазируйте, дети. Идите домой».
Мальчишки вздохнули. Они попытались рассказать о девочке и другим соседям, но все отмахивались. Пугать друг друга страшными историями было нормально, но сами дети не могли забыть увиденное. Они трепетали от страха за неё. Они представляли её одну в тёмной подсобке, испуганную и одинокую, и не могли просто так сидеть сложа руки.
«Мы должны ей помочь», — сказал Костя. «Она может быть в опасности».
«Но что мы можем сделать?» — спросил Саша. «Взрослые нам не верят».
«Мы спасём её сами», — решил Ваня. «Мы узнаем, где она живёт».
И дети снова отправились к подсобке. Их сердца от волнения бились в груди, как колокола в храме. Они хотели узнать, что произошло с этой девчонкой, и помочь ей.
Утром двор жил своей обычной жизнью. Дети, уставшие от пережитого, всё же оказались в школе, но их мысли были поглощены девочкой. Они вновь и вновь прокручивали в памяти драное платьице, грязь, следы крови.
Но их рассказ тёте Любе всё же не пропал даром. Как следует проснувшись, соседка понесла свежую сплетню о девочке везде: в подъездах, на лавочках, в магазинах. Народ говорил о ней. Сплетни разносились быстрее ветра, и старый дворник, ещё не знающий о том, что произошло, стал центром всеобщего внимания.
«Ты слышала? В подсобке дворника нашли девочку!» — шептала тётя Люба соседке.
«Говорят, она в крови была, в драном платьице», — отвечала соседка, ужасаясь.
«Это правда? Боже мой, что он с ней сделал?» — шептала тётя Люба, её голос трепетал от страха. «Он же алкоголик, мог со злости избить малютку».
История деда, его угрюмость, его вечное пьянство — всё это вдруг приобрело новый смысл. Он давно жил один, ещё с тех пор, как умерла его жена. Он стал замкнутым, отчуждённым.
«Я всегда говорила, что с ним что-то не так», — подтвердила бабушка Катя.
И есть. Дворник стал предметом всеобщих подозрений, и все решили, что он виновен.
«Он никогда не был хорошим человеком», — сказала тётя Люба. «Он заслуживает наказания. Дети его давно боятся».
«Да, пусть его заберут в полицию», — поддержала бабушка Катя. «Пусть сидит в тюрьме, если виноват».
И в этой атмосфере недоверия и осуждения старик остался один. Он ещё не знал, что произошло, не знал, что о нём думают люди. Он просто был старым дворником, который пытался выжить в этом бессердечном мире. Но теперь его одиночество стало ещё более глубоким и болезненным. Он был осуждён без доказательств. Его нелюдимость и пьянство — всё это было истолковано как признаки злобы и жестокости. И теперь никто не хотел понять его, услышать его историю. Никто не хотел поверить в то, что старик может быть не злым, а просто одиноким.
Дети решили взять ситуацию в свои руки. Их опасение за девочку преодолело страх перед дедом. Они знали, что нельзя оставлять её одну в подсобке.
«Мы должны её спасти», — сказал Ваня, его глаза горели решимостью.
«Но как?» — спросил Саша, его голос дрожал от страха. «Старик её запирает».
«Мы поговорим с ней», — предложил Костя. «Мы узнаем, что произошло».
Они снова подкрались к подсобке. За дверью донёсся шёпот: «Я боюсь».
«Не бойся», — успокоил Ваня. «Мы тебе поможем».
«Кто ты?» — спросила девочка.
«Мы Ваня, Костя и Саша», — ответил Ваня. «Мы живём в доме напротив».
«Откуда ты взялась?» — спросил Костя.
Девочка помолчала несколько секунд. «Я не знаю», — прошептала она.
«Где твои родители?» — спросил Саша.
«Я тоже не знаю», — сказала девочка. «Я потерялась».
Дети поняли, что она слишком маленькая, чтобы помнить, кто она такая и откуда пришла. И её речь была невнятной, она терялась в словах.
«Мы найдём твоих родителей», — пообещал Ваня. «Не волнуйся, мы попросим помощи у взрослых».
«Как ты здесь оказалась?» — спросил Костя.
«Я упала», — сказала девочка. «Меня завалили доски».
«Где ты упала?» — спросил Саша.
«Я не помню», — сказала девочка. «Я не знаю».
Дети замолчали. Она была одна, без семьи, без дома, без прошлого.
«Дед её не отпускает», — шепнул Ваня. «Он её скрывает».
«Мы должны ей помочь», — сказал Костя. «Надо найти её родителей».
«А может, он её спасает?» — задумался Саша. «Он хочет защитить её от кого-то».
«Ну от кого?» — удивился Костя. «Он никому не доверяет. От всего мира, что ли?»
«Мы должны узнать правду», — сказал Саша. «Надо помочь малявке».
Дети надеялись, что в конце концов разоблачат тайну деда и помогут девочке найти её семью.
Внутри подсобки царила тишина. Девочка, о которой дети так беспокоились, сидела на старом стуле. Её маленькие ручки были сжаты в кулаки, глаза, полные страха и непонимания, бегали по тесной комнате. Она не знала, где её мама и папа, и что будет дальше.
Вскоре в эту тишину вошёл дворник. Он был трезв и не так угрюм, как обычно. В глазах виделась не злоба, а грусть. Старик посмотрел на девочку, и в его сердце зародилось сочувствие. Он видел её страх, он чувствовал её боль.
Старик открыл пакет и поставил перед ней пластиковый контейнер с супом. «Ешь, суп тёплый», — сказал он мягким голосом. «Ты голодная?»
Девочка застенчиво посмотрела на него. Она видела в его глазах доброту, чувствовала, что он хочет ей помочь. Дворник накормил малышку супом, а потом стал обрабатывать её царапины. Она вскрикивала, когда щипало, но старик успокаивал девочку, говорил ей добрые слова. Он достал из второго пакета чистую простыню и положил её на старый матрас.
«Вот тебе постель», — сказал он. «Спи спокойно».
Девочка лежала в постели. Её тело дрожало от страха и холода. Она не знала, что будет дальше, но ей было спокойнее от того, что рядом был этот незнакомый дедушка, который заботился о ней.
Дворник не хотел, чтобы девочку нашли. Он боялся, что её заберут в детский дом или обидят. Он сам хотел вылечить её, а потом обратиться в полицию, хотел узнать, не ищут ли её родители. Он не мог скрывать девочку вечно, но старик хотел, чтобы она была здорова, чтобы почувствовала тепло и заботу и не была одна.
Он сам не понимал, откуда в нём взялась эта нежность. Он был просто старым дворником, который жил сам по себе. Но в этой девочке он увидел себя, своё одиночество, незащищённость.
Люба, соседка с первого этажа, решилась и сама заглянула в подсобку как раз, когда дед, уставший, опустил голову на стол. Он легонько покачивался, будто под влиянием непогоды, которая бушевала снаружи.
«Василий Григорьевич, что происходит?» — спросила Люба, её голос дрожал от волнения. «Мы видели, что вы привели девочку. Где её родители?»
Дед поднял на неё взгляд, полный грусти. Он видел удивление в глазах Любы, видел, как она сжимает руки, будто защищаясь, зная его угрюмый нрав. Дед понимал, что его молчание только подогревает её подозрения.
«Она упала на стройке», — медленно произнёс дворник, пытаясь найти слова, которые убедили бы Любу. «Завалило досками. Я её случайно увидел, вытащил. Девочка была вся в крови и царапинах. Я не знал, куда её деть, решил принести сюда. Я же не мог её просто оставить».
Люба, выслушав его слова, нахмурилась. Она не верила ему. Слишком много вопросов оставалось без ответов.
«А где её родители? Почему вы её прячете?» — продолжала атаковать Люба, уже не скрывая тревогу. «Надо было сразу позвонить участковому!»
«Ты с ума сошла!» — воскликнул дворник. «Если бы я сдал её ментам в таком виде, мне бы не поверили, что спас, а наоборот. Я вылечить её хочу. А сама она мала ещё, не знает, где мама и папа».
Люба молчала. Дед, понимая, что его слова не убеждают, сжал губы. Он не знал, как ей объяснить, что он просто пытался помочь, что не хотел причинять ей зла, что всё, что он делал, было из добрых побуждений.
В этот момент из-за угла вышли мальчишки. Они подслушивали весь разговор и переглянулись.
«Я не прячу её!» — прокричал старик, не выдерживая давления. «Я ей помогаю! Она больная, у неё раны. Я их обработал, и я кормил её. Я не сделал ей ничего плохого!»
Люба, увидев детей, поколебалась. Она узнала в их глазах тот же трепет, что и у себя внутри. В них не было страха, а было что-то другое, что-то похожее на сочувствие.
«Но куда же делись её родители?» — спросила она, пытаясь успокоить себя.
Дед, вздохнув, рассказал им всю правду. О том, как он шёл мимо стройки и услышал плач. Нашёл девочку, она упала со строй материалов, и её завалило досками. Рассказал о том, как он вытащил её из-под досок и принёс к себе. О том, как он ждал, что скоро придут её родители, но они так и не появились. Шум сирен прорезал тишину, нарушая спокойствие уютного двора. Дети застыли на месте, испуганно глядя на подъезжающую машину полиции. В подсобке, где мирно спала девочка, дед замер, сжимая в руках кружку с чаем. Он знал, что этот момент неизбежен.
Полицейские, выйдя из машины, вошли в подсобку. Они внимательно осмотрели девочку, поинтересовались её самочувствием у дворника, но как только он попытался рассказать им о том, как нашёл её, их вопросы стали более настойчивы.
«Где родители? Где родители девочки?» — спросил один из полицейских, глядя на дворника с подозрением. «Почему она в таком состоянии?»
Старик попытался объяснить, но слова застряли в горле. Он не знал, как убедить их в своей невиновности. Он видел, что они не верят ему.
«Мы должны проверить вас на причастность к этому делу», — заявил второй полицейский, доставая наручники.
Дети, следящие за происходящим из-за угла, были в ужасе. Они не могли поверить, что дед, который спас девочку, теперь оказывается под подозрением, хотя они долго сами подозревали его.
«Почему девочка ничего не говорит?» — задал вопрос старший полицейский девочке, которая проснулась и испуганно рассматривала незнакомых людей.
Дети пожали плечами. Они не могли ответить на этот вопрос. Полицейские решили опросить жителей дома. Они ходили от двери к двери, задавая вопросы о неизвестной девочке, но никто не видел её, лишь слышали сплетни.
«Может быть, она из другого города?» — предположил один из полицейских.
«Или её родители покинули и бросили малышку», — подхватил другой.
В этом беспокойстве дети, знавшие правду, поняли, что дело оказалось гораздо сложнее, чем казалось сначала. Девочка толком не говорила от испуга и боли в ране. Она только невинно смотрела на полицейских своими большими голубыми глазами. Малышка не помнила, где её дом, и не могла сказать ничего о своих родителях.
Молча он уже не хотел говорить ничего о том, что произошло. Устал. Но он не мог предать доверие девочки. Куда она теперь пойдёт, испуганная, раненая? В приют?
Шум открывающейся камеры прорезал тишину. Дворник, сидящий на жёсткой скамейке, вздрогнул. Он не ожидал такого посещения. В камеру вошли два полицейских.
«В приют», — сказал один из них.
Дворник поднялся с места, чувствуя тяжесть в ногах. Он понимал, что его ждёт новая встреча с суровым законом.
В кабинете следователя сидели родители девочки. Они выглядели измученными, но в их глазах теперь горело не отчаяние, а радость.
«Мы вам очень благодарны», — сказал отец девочки. «Вы сделали нечто невероятное, спасли нашу дочь».
Дворник замялся. Он не ожидал таких слов. Он просто хотел помочь и не считал себя героем.
«Я просто сделал то, что считаю правильным», — ответил он тихо. «Я видел, как девочку завалило досками, и не мог оставить её там. Но мне никто не верит. Я, по-ихнему, маньяк, преступник».
Следователь, стоящий у стола, с интересом наблюдал за происходящим. Он понимал, что в этой истории есть много неясностей, но он также видел, как родители девочки смотрят на дворника с благодарностью.
«Аня рассказала всё», — сказала мать девочки. «Она сказала, что вы её спасли, вы лечили её. Она не могла вспомнить, где её нашли».
Следователь посмотрел на дворника. Он видел в его глазах искренность сострадания. Он понимал, что этот человек действительно спас девочку.
«Хорошо», — сказал он. «В этом случае мы отменяем подозрение в отношении вас. Вы свободны».
Дворник, ошеломлённый, не мог поверить своим ушам. Он был свободен. Он сделал всё правильно, спас девочку, и теперь ему поверили. Старик вышел из кабинета словно в тумане. Родители девочки проводили его до двери, улыбаясь. Они были благодарны ему за спасение их дочери. Они-то знали, что он был не злодеем, а настоящим героем.
Аня, вернувшись домой, всё время вспоминала дедушку, который спас её от тяжёлых и острых досок. Её маленькое сердечко было наполнено благодарностью и теплотой. Малышка не забывала, как он обрабатывал её раны, как кормил её супом и даже рассказывал сказки. Мама и папа сказали ей о том, что благодаря доброму поступку дедушка Вася стал героем, ведь он уберёг её от опасности. Впоследствии Аня с гордостью говорила всем, что знает настоящего героя.
Дети, которые раньше дразнили дедушку, теперь смотрели на него с уважением. Мальчишки теперь не смогли даже дразнить и смеяться рядом с ним, боясь обидеть его случайно. Они тоже поняли, что он не простой дворник, а человек с добрым сердцем.
Дедушка продолжал работать дворником. Он подметал двор, зимой чистил снег, а весной сажал цветы. Но теперь к нему относились с уважением. Жильцы дома здоровались с ним, улыбаясь и благодаря за доброту. Дети часто предлагали помочь ему с работой. Они носили ему воду, помогали с инструментами и рассказывали ему о своих делах.
Дедушка Вася неожиданно для себя полюбил детей, рассказывал им истории о своей жизни, о войне, о природе. Он стал для них настоящим другом, мудрым и добрым. А Аню родители иногда приводили в гости к дедушке. Она не забывала его доброту.
Однажды девочка спросила дедушку: «А что бы было, если бы ты не спас меня?»
Старик улыбнулся и сказал: «Я не мог оставить тебя одну там. Я бы никогда себе этого не простил».
Аня крепко обняла дедушку. Она знала, что он говорит правду, знала, что он настоящий герой, и она была счастлива, что у неё есть такой добрый друг.
Дворник Василий Григорьевич изменился. Его угрюмость исчезла, как туман под лучами солнца. Он перестал пить, перестал ругаться. В его глазах засияла доброта, в улыбке зазвучала радость. Он стал участником игр детей, частицей их хорошего настроения. Дворник улыбался, когда они бегали по двору, играя в прятки, когда они рисовали мелками на асфальте.
Жильцы дома, узнав правду о дедушке, стали относиться к нему добрее. Они приносили ему чай, конфеты, фрукты, помогали ему с работой, с уборкой двора, с посадкой цветов. Соседи поняли, что он не злой и угрюмый старик, а добрый и отзывчивый человек, который просто нуждался в тепле и любви.
В старом дворе, где раньше царила серость и страх, теперь светило солнце. Дети смеялись, бегали, играли. Дедушка Вася наблюдал за ними, улыбаясь. Он стал частью этого света. Старый, одинокий дворник наконец нашёл в этой жизни то, что потерял так давно: доброту, уважение, любовь и счастье.
